ТЕМА: Книги,статьи,журналы,рассказы.Все,что помогает нам

никому не понравился мой рассказик?я ,когда прочитала -улыбнулась,ведь правда многие всё имеют и детишки здоровые-но ,,,

Мимозы на 8-е марта



Ранее утро… 8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев, как следует начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте я оделся, тихо прикрыв входную дверь, и вышел на улицу. едва стало светать.

Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил забраться мне под куртку. Подняв воротник и спрятав в него лицо, я быстро шел к рынку. Я еще за неделю до этого решил, ни каких роз, только весенние цветы…праздник же весенний, вот пусть и будут на столе первые вестники пробуждения в природе!

Прямо у входа на рынок, стояла огромная корзина с очень красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Ярко-желтые с притягательной силой. Я ощутил прилив энергии и понял: это то что мне нужно.

- А кто продавец? - спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я почувствовал, какой ледяной ветер, хотя на улице вступила в свои права весна.
- А ты сынок подожди, она отошла не на долго, сейчас вернется, сказала тетка, торговавшая по соседству саленными огурцами...

Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена.

Напротив меня стоял старик.

Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то привлекло.

Старорежимный плащ, фасона 1965 года, на нем не было места, которое было бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым. Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки, начищены до зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок, был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто отвалилась. Из- под плаща, выглядывала старая почти ветхая рубашка, но и она была чистой и выглаженной. Лицо? У него было обычное лицо старого человека, вот только во взгляде, было что непреклонное и гордое, не смотря ни на что.
Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в такой день. На его лице было с десяток парезов, некоторые из них были заклеены кусочками газеты.

Деда трусило от холода, его руки были синего цвета, но он стоял на ветру и ждал.

Какой-то не хороший комок подкатил к моему горлу. Непонятное чувство тронуло мою душу.

Я начал замерзать, а продавщицы все не было.

Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед не алкаш, а просто старый измученный бедностью и возрастом человек. И еще я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего положения за чертой бедности. Непонятное чувство усиливалось…

К корзине вернулась продавщица. Дед робким шагом двинулся к ней. Я тоже подошел ближе.

Дед приблизился к продавщице, я остался чуть позади него.
- Хозяюшка….милая, а сколько стоит одна веточка Мимозы? – непослушными от холода губами спросил дед.
- Так, а ну вали отсюдова алкаш! Попрошайничать надумал? Давай вали, а то! - прорычала продавщица на деда.
- Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку….Сколько она стоит?- тихо спросил дед.
Я был позади него, чуть с боку. И увидел, как у деда в глазах стояли слезы…
- Одна?! Да буду с тобой возиться, алкашня, давай, вали отсюдова! - рыкнула продавщица.
- Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, -так же тихо сказал дед.
- Ладно, для тебя, алкаш, 5 гривен ветка,- с какой-то ухмылкой сказала продавщица. На ее лице проступила ехидная улыбка.

Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало, три бумажки по гривне.

- Хозяюшка, у меня есть три гривны, может найдешь для меня веточку на три гривны? - как-то очень тихо спросил дед.
Я видел его глаза. До сих пор, я ни когда не видел столько тоски и боли в глазах мужчины.

Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру.
- На три тебе найти, алкаш? Га-га-га, щас я тебе найду,- уже прогорланила продавщица.
Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась…
- На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари га-га-га га! - дико захохотала эта дура.

В синей от холода руке деда я увидел ветку Мимозы, сломанную по середине.

Дед пытался другой рукой придать этой ветке божеский вид, но та, не желая выпрямляться, ломалась по полам и цветы смотрели в землю… На руку деда упала слеза… Дед держал сломанный цветок и плакал.

Волна постепенно накрывала меня, непонятное ощущение которое прокатывалось по телу, сменилось вдруг обостренным чувством несправедливости, подступили гнев и агрессия, с которыми я уже не мог справится.

- Слышишь ты, с…., что же ты делаешь? – начал я, пытаясь сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице по голове кулаком, хотя где-то в глубине души чувствовал, что не следует ее судить – так воспитана, жизнь такая… Да и алкашей, поди, ей тоже много попадается…

Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как мышь на удава и молчала.

- Дед, подожди, - сказал я, взяв деда за руку. Я был полон решимости и не совсем отдавал себе отчет в своих действиях и словах.
- Ты курица, тупая сколько стоит твоя корзина? Отвечай быстро и четко, что бы я не напрягал слух,- тихо, но очень внятно прошипел я.
- Я не знаю,- промямлила продавщица.
- Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько ?!
- Наверное, 100 гривен, - сказала продавщица.

Все это время, дед не понимающе смотрел то на меня, то на продавщицу.

Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил из корзины все цветы и протянул их деду.

- На отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я.
Слезы, одна за одной, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал головой и плакал, просто молча плакал…

У меня у самого слезы стояли в глазах, и комок в горле все еще не отпускал.

Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою поломанную ветку.

- Хорошо, отец, пошли вместе, сказал я и взял деда под руку.

Я нес цветы, дед свою ветку, мы шли молча.

По дороге я потянул деда в гастроном, купил торт, и бутылку красного вина.

И тут вдруг вспомнил, что я не купил себе цветы.
- Отец, послушай. У меня есть деньги, эти 100-150 грн для меня не сыграют роль, а тебе с поломанной веткой идти к жене негоже, сегодня же восьмое марта, бери цветы, вино и торт и иди к ней, поздравляй. Прими, это лучшее, что я могу сделать для себя и своих близких.

Cлезы текли по щекам деда и падали на плащ, у него задрожали губы. В его глазах были немая благодарность и частичная непонимание настоящего момента.

Больше я на это смотреть не мог. Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и вытирая глаза, сделал шаг к выходу.

- Мы… мы… 45 лет вместе… она заболела… я не мог, ее оставить сегодня без подарка, - тихо сказал дед. - Cпасибо тебе...

Я знал, что дед принял мой подарок ему и его супруге.

Я бежал, даже не понимая куда бегу. Я ощущал, что теперь навсегда уже стану другим,что-то пробудилось во мне и это уже нельзя будет игнорировать. Слезы сами текли из моих глаз…

Ужин с любимой женщиной



После 12 лет совместной жизни моя жена пожелала, чтобы я пригласил другую женщину на обед и в кино. Она сказала мне: "Я люблю тебя, но знаю, что и другая женщина любит тебя, и хотела бы с тобой провести время".

Другая женщина, которой моя жена просила уделить внимание, была моей мамой. Она была вдовой уже на протяжении 19 лет.

Но так как моя работа и трое детей требовали от меня всех моих сил, я мог посещать её только изредка.

В тот вечер я позвонил ей, чтобы пригласить её на ужин и в кино.
- Что случилось? Ты в порядке? - сразу спросила она.

Моя мама - из того разряда женщин, которые сразу настраиваются на плохие новости, если телефон звонит поздно.

- Я подумал, что тебе приятно будет провести со мной время, - ответил я.

Она задумалась на секунду, затем тихо сказала: 'Я очень хочу этого'...

В пятницу после работы я ехал за ней и слегка нервничал. Когда моя машина притормозила возле её дома, я увидел её стоящей в дверях и заметил, что она, похоже, тоже немного волновалась. Она стояла в дверях дома, накинув пальто на плечи. Её волосы были закручены в локоны, и она была в платье, которое купила ещё на празднование последней годовщины своей свадьбы.
- Я сказала своим друзьям, что мой сын сегодня проведет со мной вечер в ресторане, и они остались под глубоким впечатлением, - сказала она, садясь в машину.

Мы поехали в ресторан. Хотя не роскошный, но очень красивый и уютный. Моя мама взяла меня под руку и шла так, словно она была первой леди здесь.

Когда мы сели за столик, мне пришлось самому читать ей меню. Глаза матери теперь могли различать только крупный шрифт. Дочитав до середины, я поднял глаза и увидел, что мама моя сидела, глядя на меня, и ностальгическая улыбка играла на её губах.
- Раньше, когда ты был маленький, все меню читала я, - сказала она.
- Значит, настало время, когда нужно платить услугой за услугу, - ответил я.

За ужином у нас получился очень хороший разговор. Вроде бы ничего особенного. Мы просто делились последними событиями в нашей жизни.

Но мы так увлеклись, что опоздали в кино. Когда я привез её домой, она сказала:
- Я ещё раз поеду с тобой в ресторан. Только на этот раз я приглашаю тебя.
Я согласился.

"Как прошёл ваш вечер? - спросила меня жена, когда я вернулся домой. - Очень хорошо. Намного лучше, чем я его себе представлял!" - ответил я.

...Несколько дней спустя моя мама умерла от обширного инфаркта. Это произошло так внезапно, что у меня не было никакого шанса что-то для неё сделать.

А еще несколько дней спустя я получил конверт с квитанцией об оплате из того ресторана, в котором мы с мамой ужинали. К квитанции прилагалась записка:
"Я оплатила счёт, сынок, за наш второй ужин заранее. Правда, я не уверена, что смогу поужинать с тобой. Но, тем не менее, я заплатила за двух человек. За тебя и за твою жену. Вряд ли я когда-нибудь смогу объяснить тебе, что для меня значил тот ужин на двоих, на который ты меня пригласил... Мой сын, я люблю тебя!"

В тот момент я осознал, как важно вовремя говорить своим близким: "Я люблю тебя", и уделять своим любимым внимание, которое они так заслуживают'. Вообразите себе, что если вы умрёте завтра, то компания, на которую вы работали, в течение нескольких дней сможет заменить вас другим человеком и забыть вас. Но семья, которую вы оставите, будет чувствовать потерю до конца жизни.

Давайте поразмыслим об этом. Мы больше отдаём себя работе, чем собственной семье. Насколько вам кажется это разумным?

Дорожите родными, цените свою семью! Находите время для драгоценного общения со своей матерью, со своим отцом и со своими детьми. Постарайтесь всё успевать. Чтобы потом не жалеть! Благих желаний может быть много, но в действиях можно опоздать. Говорить после смерти о любви к близким, может быть, и уместно, но уже не актуально... особенно для них.

Не лучше ли говорить о любви нашим отцам и матерям, когда они ещё живы? Подумай сейчас о своей матери. Прими решение оказать ей честь и пригласить её куда-нибудь, чтобы провести с ней ваше драгоценное общее время.

Подари ей счастье, пока она жива.

Автор: Рекки Индис

Это я перенесла при полостной операции. Увиденное было похоже на сон, но слишком уж яркий и запоминающийся. На всю оставшуюся жизнь я сохраню те впечатления и ощущения, которые пережила в другом мире.
…После недолгого забвения, когда наркоз стал действовать и мысль моя уже ускользала, я вдруг осознала себя идущей по городу, и что особенно удивило — это светящийся воздух вокруг. Отовсюду идет яркий свет, но никак не от солнца, а словно воздух светится золотом изнутри. И я прекрасно понимаю, что я ВЕРНУЛАСЬ ДОМОЙ! Меня переполняет одно всеохватывающее чувство огромного счастья: я дома! Я шла с группой людей, и эти люди мне очень близки. Они — словно мое второе «я», родные и близкие. Все! Не кто-то отдельный среди них, а все. Чувство глубинного родства с ними обычными словами передать невозможно. Это все равно что попросить собаку рассказать об ощущениях после прослушивания Девятой симфонии Бетховена. Что она скажет? Только гав-гав! Вот так и мне крайне затруднительно пересказать те ощущения на нашем богатейшем русском языке. Не хватает слов. Но душа… душа ликует!
Я была там долго, может, всю ночь, потому что очнулась от «сна» в реанимации под утро. Операция не заняла столько времени.

Итак, я шла по городу, по тротуару и четко понимала, что тот мир — реальный, а наш земной — иллюзия, сон. Мне трудно передать, почему во мне такая уверенность, но фактически здесь мы спим, и этот наш сон — с кошмарами и всевозможными испытаниями. А «туда» мы возвращаемся, словно пробуждаясь от тяжелого видения.
Я обратила внимание, что идти мне очень легко. Там нет земного притяжения, и ты передвигаешься… ну как воздушный шарик. Я не помню домов, я просто шла по улице с группой близких друзей. Не знаю, может, это были мои прошлые во­площения, собранные вместе, но было чувство, что они — это моё «я», и я переполнена любовью к ним. Там вообще все ощущения гораздо острее, чем на земле. С чем можно сравнить? Ну, скажем, ты маленьким ребенком жил во дворце, был принцем. И вдруг в 3—4 годика тебя похищают, увозят в другую страну, сажают в яму, и в этой яме ты сидишь 60 лет. А после этого тебя вытаскивают, и ты вновь попадаешь в тот же дворец…

Я вспоминаю первую мысль, когда очнулась на больничной кровати: «О Господи, опять сюда!..» — это как будто джинна впихнули в бутылку. Один к одному!
После своего полета в Зазеркалье я недели две не могла войти в колею земной жизни. Всеми чувствами я оставалась там, воспринимая земную жизнь как клетку и тюрьму. Видимо, на Земле меня держали земные привязанности, и я обязана была вернуться. Но я жду окончательного ухода с тайной радостью и другим советую не слишком уж бояться возвращения.

Марина

Случилось... о клинической смерти.

Анин отец умер от рака, когда нам было по 14 лет. Я помню, как плакала моя подруга, как любила она своего отца. После смерти он ей никогда не снился, она частенько с грустью говорила мне об этом.
Страшного пророчества цыганки Аня очень боялась (что побывает в мире мёртвых и вернётся на половину живой), но где то вычитала, что когда зацикливаешься, то так и будет. Вот в противовес Аня и перестала верить, к сожалению, это её не спасло.
О страшной аварии мне сообщила её мама. Я помню ещё в тот день я встала с постели с тревогой и каждый стук, каждый шум заставлял меня дёргаться от нервов. Вечером мы уже были в больнице, Аня в коме. Помню, я сидела в коридоре около её палаты и плакала, разговаривала с ней, умоляла вернутся. Её маму госпитализировали во избежание сердечного приступа. Муж Ани находился в другом городе у своих родителей с дочерью. Им решили не сообщать так сразу.
Моя подруга вышла из комы спустя 2 дня, медленно шла на поправку. Однажды мне разрешили подольше побыть с ней, и она мне рассказала удивительную историю своего путешествия.
"Последнее, что я помню - яркий свет встречных фар и ужасный скрежет металла. А потом сильный толчёк изнутри меня. Всё закружилось, а потом услышала звук рвущейся струны, не похожей ни на один музыкальный инструмент в мире, но я понимала, что это струны. Всё вокруг крутилось, воздух был мягким как вата, осязаемым. Непонятно, как я оказалась в каком-то странном мире, на секунду я испугалась и закрыла глаза, чтоб прийти в себя, но этот сон не заканчивался. Сквозь закрытые глаза я всё равно ощущала нечто, какое-то движение. Я увидела моего отца. Он улыбался мне, был каким-то светлым, как из воздуха. Он не говорил словами, но я поняла, что он рад мне, но сожалеет, что я тут. Потом я различила своих умерших бабушку и дедушку, они сидели рядышком у непонятного строения, не могу назвать это домом, не замечали меня совсем. Вокруг был сад, но не деревья это были, это трудно описать. Папа дал мне знать, что сейчас придёт кто-то, кто решит, куда меня отправить. Ещё я поняла, что он скучает по маме и что скоро они встретятся. Потом резко изменилось освещение, всё стало намного светлее, чем было, и я увидела старика - самого обычного, седого, в чём он был одет или не одет вовсе я не поняла, помню только лицо. Он сказал мне (в мыслях) что моя судьба решается, и что я нужна здесь, но у меня есть дела и там, я должна сыграть роль в судьбах некоторых людей, а когда пойму, что я важна, не захочу идти сюда, поэтому он заберёт часть меня и оставит её тут, а когда я вернусь, то снова заберу половину себя и буду полезна тут. Это всё, что я более или менее отчётливо запомнила. Потом снова всё закружилось, воздух зазвенел, стал более твёрдым, опять сильный толчёк и боль - сначала в груди, потом во всей верхней половине туловища. Я почувствовала, что дышу, меня затошнило и всё, темнота, а вдали твой голос "вернись, прошу тебя! у тебя дочь, муж!!!" Я захотела дышать дальше, было очень больно, но я вспомнила про дочь и боль уходила. Я старательно пыталась открыть глаза и у меня получилось!"
Вот такой удивительный рассказ поведала мне моя лучшая подруга. Я верю ей, потому что есть один немаловажный факт: после того, как её откачали и повезли в реанимацию, я как дикий зверь в клетке ходила по коридору туда-сюда и мысленно умоляла её вернутся, разговаривала с ней про близких, про дочь. Этого Аня никак знать не могла, но слышала!

Обалденный фильм,добрый,теплый...Люблю его много лет...