ТЕМА: Наши молитвы, которые слышит Бог!

Вчера поместила этот рассказ в своей группе....

Почему же ты мне снишься?

Ты уже настрадалась, хватит, уходи..
Семь лет прошло с тех пор, как погибла моя подруга и соседка. Всё это время рвалась написать о ней, но не могла. В первое время говорить о её смерти было тяжело – душили рыдания.

Она поселилась в соседней квартире в начале двухтысячных. Скромная, улыбчивая женщина по имени Хураман. Азербайджанка, родившаяся в Грузии, злой волей судьбы попала в наш огромный город. И мегаполис, жестокий к приезжим, перемолол и проглотил её.

Хураман поначалу не очень охотно рассказывала о себе. Но постепенно разоткровенничалась. Вышла замуж вопреки воле родителей. Муж оказался человеком недостойным: злобным, ленивым, ветреным.

– Всё искал удачи, затевал какие-то грандиозные дела. Обещал золотые горы. А я моталась за ним по всему бывшему Советскому Союзу. И рожала ему детей, – рассказывала она.

Было у неё две дочки – старшая и младшая. «А серединка моя умерла», – это ещё об одной девочке.

О том, как нещадно бил её муж-наркоман, как ненавидела свекровь, как выгнал из дома отец, когда примчалась укрыться, искала защиты, – обо всём этом Хураман не рассказывала, об этом я узнала позже, после её гибели.

Мы славно общались по-соседски. Говорили о жизни, о детях, о работе. И если готовили что-то вкусное, спешили друг друга угостить.

Устав гоняться за призрачным семейным счастьем, Хураман осталась в нашем городе и с помощью земляка устроилась в военную часть библиотекарем. Ей бы стать матерью большого семейства, жить под защитой доброго, сильного мужа, а не ходить в грубой военной форме. Ну да ничего не поделаешь. Женственная и улыбчивая, нежная и искренняя, она очень страдала от зла и несправедливости. Военная часть – не институт благородных девиц. Народ грубый, интриги, подсиживание, пьянки, аморалка. Обо всём этом рассказывала как-то вскользь, но чувствовалось – неуютно ей среди вояк.

Только однажды призналась, что даже плакала, когда одного парня- музыканта выживала из части злобная начальница.
– Она сама хотела быть дирижёром оркестра, вот всячески и вредила ему. А он человек хороший, мне его очень жалко.

Где же это видано: баба – военный дирижёр? Разве такое бывает?

Несладко было Хураман и среди земляков, и дальних родственников.
– Понимаешь, безмужней и бедной быть у нас очень стыдно. Каждая укусить норовит.

Ещё как понимаю!

Придёт с работы, девочек своих обиходит, быстро сварит, постирает и ложится на диван. Как ни приду, плохо ей. Тоскливо.

– Ну что же ты грустишь? Сходи в азербайджанский культурный центр. Наверняка знакомых встретишь. Работу поменяй! У тебя ведь дар божий – любой ресторан тебя с руками-ногами оторвёт! Ну же, взбодрись!

О том, какой чудесной кулинаркой была Хураман, можно рассказывать долго. «Лучше всех на свете готовит моя мама», – утверждали мои мужья. Впрочем, я сама могу сказать так и о своей маме. Однако моя соседка Хураман не просто готовила, она была волшебницей грузинской и азербайджанской кухни! Кудесничала лучше всех мам, честное слово!

До сих пор не знаю, как это у неё получалось. Но кефирный суп с зеленью или чебуреки на сухой сковороде, хинкали или пончики с сахарно-крахмальной начинкой – всё было сказочно вкусно. Не говоря уже о фаршированных перцах, варениках, тушёной капусте. Вот я вроде бы так же делаю, но получается обыкновенно. А у Хураман – пальцы откусишь. Даже самая простая, незатейливая стряпня выходила из-под её рук вкуснейшим шедевром.

Так вот, я всё пыталась расшевелить подругу, не догадываясь, что у неё просто нет сил. Хураман грустно улыбалась, обещала что-то поменять в своей жизни. И снова ложилась на диван. Чувствовалось, что-то тяжёлое, роковое давит на женщину и не даёт ни расправить плечи, ни встряхнуться.

Однажды стучится с блюдом в руках – хинкали с сыром. Угощает, а сама глаза счастливые прячет: «Ты не посидишь с моей дочкой? У меня гость». Да, конечно, сколько угодно посижу! Обрадовалась я за подругу, кто-то появился, пусть у неё будет хоть капелька радости. Только ни о чём не расспрашивала.

Однажды в апреле она сказала:
– Я собралась в Астану на три-четыре дня. За детьми приглядите?

«Наверное, к тому мужчине, что к ней приезжал», – подумала я.
– Конечно же, приглядим, поезжай со спокойной душой! И я пригляжу, и дочка моя!

Девочки – одна во втором, другая в седьмом классе – без мамки ночевать не боялись, да и мы рядом, через стенку. Каждый день по нескольку раз загляну: «Всё нормально у вас?» А на вечернюю проверку дочку свою посылала, она им сказки на ночь рассказывала.

Возвращается Хураман из столицы, а на ней лица нет. Вот было лицо, когда уезжала, а сейчас – одна маска, бледная и скорбная.
– Как съездила?
– Неважно.

«Наверное, свидание было неудачным», – решила я и больше не спрашивала.

Только стала мне моя подруга сниться каждую ночь, почему снится, непонятно, ведь живём через стенку. Жизнь у меня суматошная, хлопотливая, порой и пообщаться нет времени. А всё равно стукну в дверь: «У вас всё в порядке?» – «Да!» – «Ну и слава богу!»

Только почему ты мне всё время снишься, Хураман?

Однажды служащие военной части поехали на автобусе в соседний городок, в другую военчасть. А на обратной дороге автобус сломался. Пока чинили, пока то да сё, у Хураман очень спина заболела. Она последнее время у неё сильно и часто болела. И обратилась она к солдатику, сидевшему на широком заднем сиденье:
– Пересядь на моё место, вперёд. А я лягу. Сидеть невмоготу.

У проезжавшего мимо КамАЗа оторвался тяжёлый прицеп с песком. И врезался в стоявший на обочине военный автобус. Многие служащие получили ранения. А моя подруга погибла мгновенно, потому что лежала на заднем сиденье.

Хоронить её повезли на родину. А перед этим гроб с телом привезли к подъезду нашего дома – попрощаться. Вся их диаспора пришла. Бабы выли и заламывали руки: «На кого ты девочек своих оставила?!» И дочки её тут же, испуганные, плохо осознававшие, что же случилось. Плакали и мы, соседки. Подошли военнослужащие – весь коллектив части. Говорили хорошие слова, обещали не забывать сирот. Казённые слова, одним словом. Но одна девушка сказала очень искренне: «Хураман была чистым и светлым человеком».

А потом предложили всем присутствующим, а это были в основном мусульмане, вознести коллективную молитву. И как только полторы сотни людей воздели руки к небу, на наш двор в течение минуты пролился прохладный нежданный дождик. Стоял совершенно ясный, солнечный день, на небе ни облачка, а дождик пролился только на наш двор! Это Хураман прощалась с нами? Или небеса оплакивали её? Или такова сила коллективной молитвы?

Господь оградил её от долгой, мучительной смерти, послав этот страшный прицеп с песком. Ведь тогда, в апреле, она действительно ездила к своему любимому. А он водил её к профессору, который поставил Хураман страшный диагноз. Два месяца жила она с этим грузом, пока наверху не решили: хватит, в этой жизни ты уже настрадалась, уходи досрочно.

И старшей дочке за пару дней до материнской гибели снился сон: «Я уезжаю из этого ужасного города навсегда», – говорила в нём Хураман.
Семь лет прошло с тех пор, как погибла моя подруга. Больше она мне ни разу не снилась. Но не было дня, чтобы я о ней не вспомнила. Очень хочу верить: если он есть, другой мир, – ей там хорошо и спокойно.

Из письма Елены,
Казахстан

Участница группы прочла и написала.....

Ольга, Наверное,не в тему,но слова насчёт молитвы задели за живое...13 февраля 2005 года.Я умираю от потери крови в реанимации - разрыв аорты...Сколько крови не переливали,даже прямое переливание производили,доноры только так менялись,пока меня штопали - ничего не помогало.Уже позвали в палату маму,мужа и двух моих дочек попрощаться со мной,ибо начиналась агония.Это уже потом мне врачи рассказывали -"Встают твои девчонки на колени(на тот момент старшей было 7 лет,а младшей 1,5) и начинают читать "Отче Наш".Причём маленькая так шепелявила,но читала молитву,потом мама на колени встала с молитвой,потом муж.Заведующий рассказывает- "Смотрю,пульс наполняется!!!У хирургов руки как будто бы замелькали.Смотрю на твою младшую,а она на тебя смотрит,шепелявит молитву - и слёзки в глазах.....И не знаю как,и я встал на колени и взмолился Господу так горячо,как никогда медик-атеист ещё не молился на всём белом свете!Пришла в себя через четверо суток,и весь персонал относился ко мне с суеверным страхом,так как выжить я не должна была,там вены уже слипались....Когда выписывалась - заведующий,все хирурги и медсёстры провожали меня с шариками и шампанским.Каждый по секрету говорил,что верит теперь в силу молитвы и будет посещать церковь.
Когда старшую дочку спросили,почему она так сделала в момент моей агонии-она сказала,что откуда-то знала и была уверена,что если она и "малявка"(это старшая так младшую тогда называла) помолятся,то всё хорошо будет.Знала,и всё!!И ещё сказала персоналу,что наша семья особо-то и в церковь не ходит,и пост не соблюдает,но мама всегда учила иметь Бога в сердце.Учила основным молитвам .И помогло!!! Татьяна Ф.- vk.com/id76604628

О ПОМИНОВЕНИИ УСОПШИХ. ВОДКА НА ПОМИНКАХ.

У Бога нет мертвых, но все живы. Многие из нас, «мудрствуя» о предметах веры и о загробной участи умерших забывают о действительной помощи усопшим. К сожалению, даже сейчас, когда открыты храмы и можно беспрепятственно по-православному похоронить или поминать умершего, многие отказываются от православных традиций погребения или посещения кладбищ. В то же время охотно прибегают к различным языческим культовым действиям. Приведем несколько вопиющих примеров. У многих, даже и верующих людей, представления о нашем долге по отношению к усопшим запутаны и неправильны. Считают, что необходимо первым делом устроить пышные поминки с обильным застольем, переполненным водкой и редкими яствами; потом - поставить на могиле дорогой памятник, чтобы знакомые не осудили за скупость.

Как заблуждаются эти люди, и какой вред приносят умершим родственникам!Это грешно и постыдно со стороны христиан – совершать такое поминовение, приносящее невыразимую скорбь новопреставленной душе, которой в эти дни выносится решение Божьего Суда, и она жаждет особенно усердной молитвы к Богу. Ведь водка, выпитая за упокой души, льется ручьем на ту чашу весов, на которой сложено бремя его грехов.

Как облегчить эту чашу? Только молитвой и милостыней за усопшего. Необходимо регулярно подавать записки на литургию, заказывать сорокоусты (поминание усопшего на службе 40 раз), дома молиться за умершего, читать Псалтирь по усопшему. Существует также специальный «Акафист за единоумершего», который читается за одного человека. Краткое поминовение усопших содержится в утренних молитвах. Польза молитвы, как общественной, так и домашней, о душах, находящихся даже в аду, описана в житиях святых и подвижников, в святоотеческих писаниях.

Молитва о усопших

Упокой, Господи, души усопших раб Твоих (имена их), и всех православных христиан, и прости им вся согрешения вольная и невольная, и даруй им Царствие Небесное.

Молитва индейца

О Отец, Голос которого я слышу в ветрах и дыхание которого дает жизнь всему в мире.
Послушай меня:
Я человек перед тобой, один из твоих многочисленных детей.
Я маленький и слабый.
Мне нужна Твоя сила и Твоя мудрость.
Сделай так, чтобы я шел в красоте
И чтобы мои глаза запомнили красные и пурпурные цвета закатного солнца.
Сделай так, чтобы мои руки уважали вещи, которые Ты сотворил,
Чтобы мои уши были внимательны к Твоему голосу.
Сделай меня мудрым,
Чтобы я смог познать вещи, которым Ты научил мой народ,
Уроки, которые Ты спрятал в каждом листе и каждом камне.
Я ищу силу, Отец, чтобы не быть выше моих братьев,
Но быть способным, чтобы сразиться с моим самым главным врагом – самим собой
Сделай так, чтобы я всегда был готов прийти к Тебе с чистыми руками и честно глядя в глаза,
Чтобы, когда моя жизнь погаснет, как солнце гаснет на закате,
Мой дух вернулся к Тебе без стыда.

Вокзальный носильщик.

Мой друг Сэмюэль Шумакер написал как-то трогательный рассказ о нашем общем знакомом Рэлстоне Янге, носильщике №42 на Центральном вокзале Нью-Йорка. Янг зарабатывает на хлеб переноской багажа, но на самом деле его истинное призвание - жить по заветам Христа, помогая ближним на одном из самых оживленных вокзалов мира. Пока Янг выполняет свои служебные обязанности, он внимательно следит за своим клиентом, чтобы понять, не может ли он как-то помочь ему, ободрить, вселить надежду. И надо сказать, у него это отлично получается.

Однажды, например, Янга попросили доставить к поезду старушку в инвалидной коляске. Когда он вкатил коляску в лифт, то заметил на ее глазах слезы. Пока лифт шел вниз, Янг думал, как же помочь женщине, и Господь надоумил его. Когда он выкатывал коляску из лифта, то обратился к ней с широкой улыбкой:

- Мэм, извините за беспокойство, но, по-моему, у вас очень красивая шляпка.

Старушка удивленно посмотрела на него и сказала: «Спасибо», а Янг добавил:

- И платье тоже очень симпатичное.

Ни одна женщина в мире не может пропустить мимо ушей такие слова, и хотя старушка явно находилась не в самой лучшей форме, она улыбнулась и спросила:

- Почему вы вдруг это сказали? Это так любезно с вашей стороны...

- Мне показалось, вы чем-то очень расстроены, - пояснил Рэлстон Янг. - Я увидел на ваших глазах слезы и спросил Господа: чем же я могу помочь этой симпатичной женщине? И Он шепнул мне: «Скажи, какая у нее милая шляпка». Ну, а насчет платья, мэм, это уже я сказал по собственной инициативе, - закончил с улыбкой Янг.

Что ж, совместными усилиями Господь Бог и Рэлстон Янг смогли повысить настроение той пассажирки.

- Вы, наверное, себя неважно чувствуете? - спросил старушку Рэлстон.

- Боль не отпускает меня ни на минуту, - грустно призналась женщина. Иногда мне кажется: еще немного, и я не выдержу. Вы представляете себе, что значит постоянно жить с болью?

- Очень даже представляю, мэм, - кивнул Рэлстон. В свое время я потерял глаз и мне казалось, что кто-то прожигает мне глазницу раскаленным железом.

- Но у вас вид счастливого человека, - удивленно произнесла старушка. - Как же вам удалось такое?

К этому времени они уже оказались у вагона, и Рэлстон отыскал ее место.

- Все дело в молитве, мэм, - пояснил Янг. - Молитва поистине творит чудеса.

- Неужели молитва может снять боль? - недоверчиво спросила женщина.

- Ну, может, она и не снимает боль полностью, но помогает ее забыть, пересилить ее. Молитесь, мэм, и я тоже стану за вас молиться, может, мы и победим боль.

К этому времени слезы на лице старушки высохли, она взяла Рэлстона за руку и ласково сказала:

- Спасибо вам, Вы мне очень помогли.

Примерно год спустя, когда Рэлстон нес дежурство на вокзале, его попросили подойти к справочному бюро. Там его поджидала молодая женщина, которая сказала:

- У меня умерла мама, и перед смертью она рассказала мне, как вы ей помогли, когда в прошлом году доставляли ее к поезду в инвалидной коляске. Она сказала, чтоб будет помнить о вас, даже когда покинет этот мир и уйдет в вечность. Она была потрясена вашей добротой и отзывчивостью. Она просила меня отыскать вас и сообщить об этом.

Тут молодая женщина не выдержала и разрыдалась. Рэлстон тихо стоял, наблюдая за ней. Затем он сказал:

- Не плачьте, мисс, не надо. Вам не следует плакать. Лучше прочтите благодарственную молитву.

Молодая девушка удивленно посмотрела на него и спросила, за что же ей благодарить Всевышнего.

- Многие становились сиротами куда в более раннем возрасте чем вы, - сказал Рэлстон. - Вам очень повезло. Вы долго общались с вашей мамой, да и теперь она незримо присутствует рядом с вами, и так будет всегда. Может быть, - добавил он, - она сейчас слышит нашу беседу.

Тут рыдания женщины прекратились, слезы высохли. Доброта и отзывчивость Рэлстона сделали для дочери то же, что в свое время и для матери. И на этом огромном вокзале, среди тысяч и тысяч людей они оба ощутили незримое присутствие того, кто вдохновил этого удивительного человека в красной фуражке носильщика передавать тепло своей души другим людям.

«Там, где есть любовь, там и Бог», - говорил Лев Толстой, и я лишь могу добавить: там, где Бог и Любовь, там и счастье. Поэтому, если хочешь быть счастливым, умей дарить любовь.

Автор: Норман Пил